Сергей Фурманчук: «ГЧП может доказать эффективность инноваций»

Санкт-Петербург сегодня считают российским лидером по использованию механизма государственно-частного партнерства в реализации инфраструктурных проектов. Причем речь идет уже не только о транспортной инфраструктуре, но и о строительстве объектов здравоохранения. Техническим консультантом городской власти по вопросам ГЧП является петербургское ООО «Инженерное бюро «Хоссер», специализирующееся как раз на проектировании и строительстве медицинских объектов. По просьбе «ФСР» ситуацию комментирует генеральный директор компании Сергей Фурманчук.

– Сергей Иванович, что вашей компании удалось сделать по схеме ГЧП, какие наработки могут представлять ценность как для города, так и для всей России?

– На сегодняшний день в России таких проектов в рамках государственно-частного партнерства реализованы всего лишь единицы. Это только создание истории, и мне очень импонирует, что наша компания стоит у ее истоков.

Деятельность нашей компании направлена исключительно на проекты в здравоохранении. Мы очень активно пытаемся перенимать опыт зарубежных партнеров, и в связи с этим выявляются очень интересные вещи. В частности, проекты ГЧП строятся по принципу партнерских взаимоотношений. Подобное партнерство в России, к сожалению, пока загнано в рамки 94-ФЗ, 223-ФЗ и, в перспективе, 44-ФЗ. Они определяют возможность государства участвовать в проектах по линии закупочной деятельности и вообще в создании каких-либо совместных проектов с частными компаниями. Однако эти законы не направлены на то, чтобы каким-то образом создавать эффективную систему взаимодействия государства и бизнеса. Поэтому сегодня есть надежда на то, что выйдет отдельный федеральный закон о ГЧП, работа над которым уже ведется. Пока есть только местные аналогичные законы, причем не во всех регионах. В частности, поэтому Петербург и лидер!

Важно отметить, что партнерство должно быть взаимовыгодным. В таком случае предполагается, что частнику позволяют зарабатывать деньги. Это сложный процесс, особенно в здравоохранении. Все мы, с точки зрения стоимостных показателей, зажаты в страховой рынок. Что под этим понимается? За нас платит либо государственное страхование, либо частные страховые компании. Нагрузка по обеспечению бесплатной медицинской помощью, которую государство несет на себе, с точки зрения ГЧП упирается в проблему: тех денег, которые могут выделить частнику, не хватает для того, чтобы обеспечить долгосрочную возможность развития такого плана совместных предприятий и высокое качество оказываемых услуг, а в итоге — и медицинской помощи.

Уже на данном этапе выявляется достаточно много проблем. Но все мы надеемся, что за 2014-2015 гг. их удастся решить, в любом случае движение по этому направлению ведется активно. Например, в 2013 году мы уже начали применять одноканальное финансирование. С 1 января 2014 г. федеральные учреждения будут также оплачиваться из территориального фонда медицинского страхования. Это говорит о том, что на рынке, в частности, Петербурга, появятся новые достаточно сильные игроки, которые будут составлять конкуренцию региональным структурам здравоохранения. А в условиях современного рынка, как известно, выживает сильнейший.

На сегодняшний день вопросов пока больше, чем ответов, а стоящая задача ГЧП настолько глобальна и долгосрочна, что ей необходимо дать качественный стимул для дальнейшего развития. Но здесь необходима сильная политическая воля. Пока все проекты государственно-частного партнерства, которые я вижу в Петербурге, как раз говорят о том, что уже предпринимаются попытки найти баланс между качеством, ценой и возможностью частника каким-то образом обеспечить себе доходность.

– 44-ФЗ сам по себе, получается, в этом направлении решает не так уж много проблем?

– Безусловно, отдельный Федеральный закон по ГЧП нам нужен. Новый 44-ФЗ, ориентированный на контроль закупочной деятельности государства, в силу особой специфики, как и старый 94-ФЗ, направлен больше на экономию денежных средств, чем на качество и профессионализм. С появлением в законе такого понятия, как «предквалификация», пока еще не удается создать эффективную систему, при которой можно четко определить компетентность подрядчика. Здесь, к сожалению, проблема, которая существует на любом уровне госзакупок. Единственное, что сегодня уже более-менее всем понятно, — это то, что надо общаться с профессиональными командами, которые занимаются профильными процессами.

У нас в этом смысле так сложилось, что ООО «Инженерное бюро «Хоссер» изначально занималось исключительно объектами здравоохранения. Мы не строим жилые дома, не проектируем фабрики и бизнес-центры, мы, как говорится, бьем в одну точку уже на протяжении 20 лет. Благодаря этому мы сейчас воспринимаемся как команда профессионалов, которая может решить проблемы в проектировании и строительстве объектов здравоохранения. Неоднократно нам приходилось сталкиваться на конкурсах с такими организациями, которые занимаются либо только проектированием, либо только строительством. При этом здравоохранение не является их профилем, участие в подобных проектах для них — это просто их желание заработать деньги. Соответственно, каждая такая компания, выигравшая конкурс, начинает «тренироваться» на государстве. За деньги, которые государство готово потратить, оно не получает того эффекта, который, в принципе, могло бы получить, привлекая профессиональную специализированную компанию.

– Как Вы, с профессиональной точки зрения, могли бы оценить ситуацию по соответствию строящихся сегодня в России объектов здравоохранения лучшим мировым стандартам?

– Если смотреть на ситуацию в целом, то сегодня мы, как и наши зарубежные коллеги, понимаем, что такое современный объект здравоохранения, для чего он нужен и на что он направлен, особенно с проектно-строительной точки зрения. Опять же, многолетняя специализация компании позволяет разговаривать с нашими иностранными коллегами на равных. Что в России сегодня не умеют делать однозначно и чему надо учиться? На мой взгляд, у нас пока не заботятся об эффективности объектов с точки зрения последующих денежных затрат и перспектив эксплуатации. Существует определенный ментальный подход у проектировщиков в нашей стране, в основном направленный на соблюдение норматива, а не на эффективность последующей эксплуатации, и его необходимо менять. Как раз в этом иностранные коллеги достаточно далеко ушли. Они, с точки зрения технико-экономического обоснования, ставят такие аспекты во главу угла.

Профессионально увлекаясь конкретным направлением, я могу сказать: многие вещи мы понимаем не хуже, чем наши коллеги на Западе. Например, что такое логистика как внутри здания, так и вне, потоки движения пациентов, персонала и посетителей, как это увязать, чтобы было комфортно и эффективно, по каким принципам создается объект здравоохранения и т.д.

Однако на сегодняшний день я по пальцам могу пересчитать российские компании, которые занимаются этим вопросом комплексно, реализуя концепцию с нуля до сдачи объекта «под ключ» именно для здравоохранения. Пока в основном мы конкурируем с иностранцами. Зарубежных компаний в России много, они достаточно активно представлены, но в сочетании «цена – качество» мы пока, на мой взгляд, в лидерах! В частности, мы сейчас активно занимаемся такими сложными инженерными решениями для медицины, как гибридные операционные. В процессе работы нами используются европейские или американские технологии. Один такой комплекс мы уже построили для академика Акчурина в Российском кардиологическом научно-производственном центре РАМН в Москве. Несколько недель назад были проведены первые успешные операции.

Кстати, когда мы организовали «Хоссер», то изначально занимались вопросами только операционных. Как раз с этого мы начинали, применяя западные технологии еще в 93-94 гг. Стоит отметить, что в России по эффективности некоторые оперблоки даже лучше, чем в Германии или Швейцарии, будучи более современными. При том, что у нас подобные технологии начали внедрять сравнительно недавно. Так что, на мой взгляд, с точки зрения владения современными технологиями у нас всё неплохо, а хирурги в России есть просто уникальные!

– Деятельность «Хоссер» изначально связана с крупнейшими европейскими производителями инженерного оборудования. Чем был мотивирован выбор и как Вы могли бы прокомментировать сегодняшнюю ситуацию на соответствующем рынке в России?

– Сегодня основная проблема оборудования не только инженерного, но и медицинского, состоит в том, что в России, к сожалению, редко получается добиться должного качества производства. Нам же, работая с импортными производителями, удается достичь оптимального сочетания в разряде «цена – качество», причем мы гарантированно понимаем, что этот товар будет служить столько, сколько обещано. Исходя из этого, импортное оборудование очень востребовано.

Надо признать, что российские производители начинают над этим задумываться. Однако в стране продолжается такой этап развития, когда предполагается, что если техника российского производства, то она должна стоить дешевле, скажем, немецкой. Но в нашем направлении ситуация такова, что стоимость рабочей силы в производстве продукции не очень велика и, соответственно, если это качественный продукт, то он будет стоить похожие деньги. Но принятая ментальная модель, к сожалению, загоняет российских производителей в очень низкий ценовой диапазон, что просто мешает им развиваться. Если смотреть в долгосрочной перспективе, то ситуация должна поправиться лет через 10-15. Но, опять же, многое зависит от государства, определяющего условия госзакупок.

– Насколько вообще значима роль инновационных инженерных решений в строительстве современных объектов здравоохранения и находит ли необходимость подобных решений понимание у заказчика?

– Я вам могу сказать, что петербургский проект ГЧП, которым мы занимаемся в этом году, — это однозначно высокоэффективный объект. И для дальнейшей работы есть все предпосылки: технологии и инженеры, которые могут это реализовать. В здравоохранении никому не надо объяснять разумность принципа «плачу чуть больше, чтобы потом тратить много меньше». Однако в целом государство по-прежнему хочет подешевле, априори обрекая себя на высокие затраты потом. Пока эта ментальная модель будет сохраняться, ничего на деле не изменится.

Проекты ГЧП как раз направлены на то, чтобы государство было готово платить чуть больше с рассрочкой и при этом получить что-то более эффективное, современное, долговечное, чем они построят на свои бюджетные деньги. Опять же, понятно, что закон не позволяет смотреть сегодня на цену по остаточному принципу, а вот в ГЧП-проектах о стоимости можно рассуждать. Например, мы пишем технические критерии для конкурса по выбору партнера, где я обозначаю совершенно четко: мне нужна гарантия не менее пяти лет, и что для этого нужно. Конечно, изначально сравнивать цену такого объекта со средней стоимостью строительства в городе — неразумно. Моя задача — получить что-то более эффективное. Я формирую соответствующие требования, предполагая, что деньги на сторону у частника не уйдут, он свое будет считать в любом случае, отчего в дальнейшем выиграет и государство. И это может быть одной из перспектив развития ГЧП — когда инновации покажут свою эффективность на уровне государственных проектов.